В оглавление

Глава VII

ОПРЕДЕЛЕНИЕ ПРИБЛИЗИТЕЛЬНОЙ ДАТЫ ОСНОВНОГО ТЕКСТА "КНИГИ ПЕРЕМЕН"

Как известно, рабовладение существовало в древнем Китае. Может быть, оно играло когда-то ведущую роль. Однако в настоящее время наше китаеведение признает существование феодальных отношений при Чжоуской (особенно второй Чжоуской) династии604. Бесспорно также, что рабы были в древнем Китае. Нет никакого сомнения, что в тексте "Ши цзина" ясно отображено рабство и рабовладение. Обстоит ли дело так же и в "Книге перемен"? На это отвечают отрицательно следующие языковые и идеологические данные.

Социальная терминология основного текста "Книги перемен" довольно богата. Мы находим следующие категории, так или иначе обозначающие человека.

1. Нейтральные термины (девять)
жэнь человек
люй жэнь путник
син жэнь прохожий
нань мужчина
нюй женщина, девушка
нань нюй Мужчины и женщины
да де Глубокий старик
чжан жэнь взрослый
тун мэн юноша
2. Термины иерархии (девять)
шан ди верховный владыка, бог (?)
шэн жэнь совершенномудрый человек
сянь мудрец
сянь жэнь мудрый человек
пэн друг, сподвижник
пэн ю друг-приятель
ю жэнь отшельник
юань фу добрый человек
э жэнь злой человек
3. Термины родства (тридцать)
цзу Предок
би Покойная мать
као покойный отец
фу отец
му мать
фу му родители
янь цзюнь родитель
фу цзы отец и сын
фу муж
чжан фу муж
фу цзы супруг
лао фу старый муж
фу фу супруги
фу ци супруги
фу жена
фу жэнь жена
лао фу старая жена
ци жена (вторая?)
нюй ци жена (вторая?)
це наложница
цзы дети
сяо цзы малые дети
чжан цзы старший сын
ди цзы младший сын
нюй цзы дочь
сюн старший брат
ди младший брат
мэй (младшая?) сестра
ди невестка
цзя жэнь домочадцы
4. Общественные термины (тридцать пять)
да жэнь великий человек // "большие люди"
сяо жэнь ничтожество // "меньшие люди"
гун жэнь царские наложницы
и жэнь горожане
чжу жэнь хозяин
бинь гость
кэ гость
ди государь
тянь цзы сын неба (царь)
ван царь
сянь ван прежние цари
ван гун царь и великий князь
ван му царская мать
ван хоу царь и (удельный) князь
гун великий князь
хоу (удельный) князь
чжу хоу удельные князья
кан хоу сиятельный князь
хоу государь
го цзюнь государь страны
цзюнь государь
* чжу хозяин
ши фу муж (vir); служилый
цзинь фу богач
* тун пу слуга; раб (?) ( пу – встречается только 2 раза)
да цзюнь великий государь
чэнь слуга → чиновник, вассал
* чэнь це слуги и служанки (встречается 1 раз)
ван чэнь царь и вассалы
ши служилый
у жэнь воин
цзюнь цзы княжич → благородный человек
бо син аристократы → подданные → народ605 (только в "Си цы чжуани")
минь народ, люди
ши у скрибы и шаманы (первоначально шаманки)

Итак, терминов, обозначающих человека, в основном тексте 83 (100%). Из них к собственно социальной (кроме семейной) терминологии относятся 35 терминов (42,2%). В ней только три термина (отмеченные звездочкой) могут относиться к терминам рабства и рабовладения (8,6% собственно социальной терминологии, или 3,6% всей терминологии, относящейся к человеку).

В собственно социальной терминологии подавляющее большинство составляют термины, так или иначе относящиеся к феодальному строю. Из них как раз такой типично феодальный контекст, как "благоприятно для возведения князей"606, встречается в качестве цитаты из "Книги перемен" в "Цзо чжуани" (Чжао-гун, 7-й г.). Кроме того, под тем же годом (535 г. до н.э.) в "Цзо чжуани" помещен целый текст, свидетельствующий, что если, с одной стороны, пу несомненно понимался как раб607, то, с другой стороны, не проводилось принципиальное различие между "рабом" и подданным (чэнь), каковым мог быть и князь. Иными словами, если и существовали тогда рабы, то внимание рабовладельцев было обращено не столько на институт рабовладения, сколько на типично феодальные отношения, сквозь призму которых рассматривалось и рабство. Так, изучение терминологии "Книги перемен" приводит к признанию ее как памятника феодальной литературы. Это положение для окончательного утверждения должно быть еще поддержано материалами и соображениями, которые мы даем далее.

Основная социальная антитеза, выраженная в "Книге перемен", – это антитеза да жэнь ("великого человека") и сяо жэнь ("ничтожеств"). В дальнейшем развитии последнего термина мы находим его материальную интерпретацию: "ничтожества" не знают ни чувства стыда, ни чувства любви ("Си цы чжуань", II, 4), они не способны к верным действиям ("Чжун юн", 2); они, живя вместе, не умеют быть в мире друг с другом ("Лунь юй", XIII, 23); они, если и обладают мужеством, то не знают чувства долга и становятся "ворами" ("Лунь юй", XVII, 21/22)608 и т.д. и т.п. Но кто они, эти "ничтожества"? Если в "Цзо чжуани" и есть контекст, в котором выражение сяо жэнь может быть понято как "раб", то это понимание неверно, ибо из всего контекста ясно, что в этом значении оно применено лишь фигурально: приближенный княжича называет себя его "рабом", "холопом"609. По существу же сяо жэнь это прежде всего "мужик", т.е. крестьянин. Поэтому и Конфуций ("Лунь юй", IV, 11) говорит: "Благородный человек печется о добродетелях, а ничтожества – о земле"610.

Кто же противостоит этим "ничтожествам" (т.е. крестьянам)? В чьих руках была "Книга перемен" и кто ею пользовался? Ответ на эти вопросы мы можем получить сполна, ибо в "Цзо чжуани" зарегистрированы 16 случаев гадания по "Книге перемен"611. Случаи эти следующие612.

  1. В 672 г. до н.э. царский скриб гадал о судьбе молодого сына князя Ли из удела Чэнь.

  2. В 661 г. до н.э. действовал вассал цзиньского князя Би Ваня (по происхождению княжеского рода), который прежде гадал о своей служебной карьере.

  3. Под 660 г. до н.э. помещена запись, что циский князь Хуань еще до рождения своего сына Чэн-цзи гадал о его будущей судьбе.

  4. В 645 г. гадатель Ту-фу гадал о походе циньского князя Му против удела Цзинь, где ему было запрещено князем этого удела закупать зерно.

  5. Под 645 г. до н.э. помещена запись о том, что уже прежде князь Сянь из удела Цзинь гадал о будущем браке своей дочери Цзи с князем удела Цинь.

  6. В 603 г. до н.э. один из правителей удела Чжэн в беседе с княжичем этого удела, Вань-манем, ссылался на "Книгу перемен".

  7. В 597 г. до н.э. один из вассалов удела Цзинь в своем суждении о войне с уделом Чу, в которой и он участвовал, ссылался на "Книгу перемен".

  8. В 575 г. до н.э. князь удела Цзинь повелел скрибу гадать о стратегическом плане в трудном бою с войском удела Чу.

  9. Под 564 г. до н.э. помещена запись о том, что Му Цзян, мать князя Чэн из удела Лу, умерла в Восточном дворце, перед переездом в который она повелела скрибу гадать по "Книге перемен".

  10. В 548 г. до н.э. один из вассалов удела Ци, Цуй У-цзы, повелел скрибам гадать о вдове господина Тан, красотой которой он пленился.

  11. В 545 г. до н.э. Цзы Тай-шу (он же Ю Цзи), вассал чжэнского воеводы, отдавая отчет о командировке в удел Чу, ссылался на текст "Книги перемен".

  12. В 541 г. до н.э. княжеский врач из удела Цинь в диагнозе болезни цзиньского князя ссылался на "Книгу перемен".

  13. В 535 г. до н.э. министр удела Вэй, Кун Чэн-цзы, гадал о состоянии здоровья сына Чжоу-э, наложницы князя Сян из Вэй.

  14. В 513 г. до н.э. в уделе Цзинь будто бы "появился дракон". Говоря о нем, скриб Цай Мо ссылался на текст "Книги перемен".

  15. В 510 г. до н.э. тот же скриб и астролог (Цай) Мо, говоря о Цзи Пин-цзы, восставшем вассале, ссылался на "Книгу перемен".

  16. В 486 г. до н.э. Ян-ху, вассал Чжао Яна из Цзинь, гадал для него, возможно ли примкнуть к уделу Чжэн в его войне с уделом Сун613.

Из приведенных примеров мы видим различные объекты гадания: от дел государственной важности до личных и интимных дел (№10), но инициаторы гадания неизменно те же: феодалы Чжоуской династии. Так становится совершенно очевидным, что "Книга перемен" – памятник феодальной литературы не только по времени, но и по классу, который пользовался ею.

Кроме того, еще одно существенное наблюдение можно сделать на основании этих упоминаний, сохранившихся в "Цзо чжуани". Еще на протяжении всего VII в. до н.э. "Книгой перемен" феодалы пользуются исключительно как гадательным текстом. При этом они обычно не гадают сами, а пользуются услугами одного или нескольких гадателей. Только в 603 г. до н.э. "Книга перемен" была использована без гадания: на нее ссылаются как на учение, заключающее в себе известное мировоззрение. Дальше, хотя она и остается текстом, предназначенным для гадания, однако все ощутимее проявляется тенденция пользоваться ею для объяснения мира и происходящих в нем явлений при помощи способности суждения. Так постепенно, на протяжении VI-V вв. до н.э., "Книга перемен", сохраняя еще и свое мантическое значение, переосмысляется как философский текст.

Иногда японские синологи (например, Такэути Ёсио в своей статье о развитии конфуцианских идей614 ) указывают на роль Конфуция, обратившего поток умственного развития Китая от гаданий о мире к интроспекции отдельного человека, в результате которой якобы возникло представление о мире, соответствующее мышлению, а не гаданию. Из приведенного выше материала мы видим, что мнение японского синолога верно лишь наполовину. Верно, что около VI-V вв. до н.э. в Китае произошел кризис мантического мировоззрения, но не верно, что он был результатом деятельности Конфуция, ибо замена гадания суждением началась задолго до Конфуция. Однако нельзя отрицать, что в этом процессе Конфуций сыграл выдающуюся роль, хотя и не единственно он. Ясно, почему: не философ создает эпоху, а эпоха создает философа, и он может лишь влиять на современников и потомков. На основании материалов "Цзо чжуани" можно утверждать, что "Книга перемен" существовала уже в VII в. до н.э. как текст, пользовавшийся большим авторитетом. Конечно, нельзя думать, что текст ее сохранился в абсолютной неприкосновенности; он, конечно, развивался, и, посильно, я указываю позднейшие вставки в него в прилагаемом ниже переводе. Но эти изменения, насколько можно судить, – лишь четырех типов:

  1. Комментаторские приписки, впоследствии принятые за основной текст и слившиеся с ним (таковых – большинство).
  2. Незначительные пропуски в тексте.
  3. Перестановки отдельных соседних фраз (указаны в переводе).
  4. Изменения языка, связанные с его развитием. Они вряд ли играют значительную роль, ибо темп развития китайского письменного языка сравнительно медленный. Примером таких языковых изменений может служить следующее. В "Цзо чжуани" сохранилась более старая (менее развитая морфологически) редакция615 тех фраз, которые включены в "Вэнь янь чжуань".

В тексте "Вэнь янь чжуани" после подлежащих юань, хэн, ли, чжэн стоит выделительное чжэ616. В остальном фразы совпадают. Таким образом, изменения шли иногда только по линии получения морфологической определенности фразы, достигаемой с помощью форманта. Но т.к. текст не богат формантами, такая его модернизация имела место лишь в редких случаях.

Если "Цзо чжуань", как показал Б.Карлгрен, была написана между 468 и 300 гг. до н.э., то при самом скептическом отношении создание "Книги перемен" приходится отнести к более раннему времени, по-видимому, не позже VII в. до н.э. А так как гадательные надписи на костях, доходящие до VIII в. до н.э., представляют более архаическую форму языка, чем в древнейших частях "Книги перемен", то естественнее всего установить время ее создания между VIII и VII вв. до н.э.

Эндó Такахиса617 в своей работе "Философия жизни в "[Чжоу] и"" указывал, что в "Книге перемен" богато представлены образы природы, но совершенно отсутствуют образы моря618. Поэтому, полагает Эндó Такахиса, "Книга перемен", по-видимому, создана была в Центральной Азии619. Думается, вернее – в западном Китае, ибо даже материалы "Цзо чжуани" таковы, что нельзя не заметить особенно сильного распространения "Книги перемен" в уделах Цзинь и Цинь620. По-видимому, они – место ее создания. А т.к. в основном она родилась в условиях земледельческой культуры621, то это тоже склоняет к тому, чтобы признать местом возникновения "Книги перемен" удел Цзинь или Цинь.

Итак, основной текст "Книги перемен" – первоначально гадательный, а впоследствии и философский текст, сложившийся из материалов земледельческого фольклора на территории уделов Цзинь или Цинь между VIII и VII вв. до н.э.


В оглавление

Free Web Hosting